Полина Матвеевна Сливкова

Формирование и анализ молоканских общин и их идентичности: австралийский опыт.

 

Глава 4

МИГРАЦИЯ: ПРОБЛЕМЫ ДЛЯ ВЕРЫ И ИДЕНТИЧНОСТИ

 

 

       История миграции молокан включает в себя как вынужденные, так и добровольные миграции, что повлияло на общественную солидарность, культурную преемственность и семейные отношения. Мигранты и их предки часто становились жертвами преследований в России со стороны властей, Православной церкови, монархии, а затем и коммунизма. Непрерывные гонения поставили под угрозу существование молоканства. В результате историческихпреследований мигранты и их ближайшие потомки несли с собой свои страхи — этипреследования очень похоже на "преследование из поколения в поколение", когда одно поколение обнаруживает, что выполняет невысказанные бессознательные планы предыдущего.

 

       После периодов разлуки некоторые из этих общественных групп и семей вновьвступили в контакт, но испытывали напряжённость, приспосабливаясь друг к другу из-за культурных изменений, произошедших за время их разлуки друг с другом.  С течением времени молокане осознали, что их культуре грозит исчезновение из-заассимиляции: разрушение самобытности группы ведёт к ослаблению и исчезновению групповой культуры. Такому результату способствуют смешанные браки, а в случае религиозной группы — обращение в господствующую веру в месте проживания.

       С 1718 года молокане были вовлечены в многочисленные переселения как внутри России, так и за её пределамии в других странах. Молокане были впервые высланы из Тамбова по указу царя на обширные российские территории. С 1718 по 1839 годы российская монархия часто вынуждала их переселяться. В 1839 году они были сосланы в Закавказье в обмен на свободу вероисповедания. Эта миграция является примером вынужденной миграции. Молоканам был предоставлен выбор: уехать и поселиться на оспариваемых пограничных районах, где они подвергались высокому риску быть убитыми племенами, уже проживающих в регионе, или остаться и служить в армии.

 

       В 1888 году молоканам вновь был предоставлен выбор служить в Российской армии или переселиться в регион Туркменистана. Большинство из них поселились в Ашхабаде  недалеко от границы Туркменистана и Ирана, примерно в 600 км к востоку от Каспийского моря.

 

       В обоих вышеприведённых случаях (переселение в Закавказье и Туркменистан) не было иного выбора, кроме как согласиться на миграцию, даже если она была нежелательной. В каждом случае вынужденной миграции молокане бросали работу или дома и уезжали на новое место жительства без оборудования и припасов. Каждая из этих миграций способствовала расколу солидарности молоканских общин, помещая их в различные экологические ниши и создавая физические, эмоциональные и экономические трудности для семей.

       В некоторых случаях молокан побуждал к миграции "голос пророчества" или духовное вдохновение. В случае руководства сообществом в результате пророчества, люди в состоянии решить, принимать ли пророка как истинного представителя Бога или как мошенника. Таким образом, людям предоставляется выбор: переехать или остаться. В результате миграция, как следствие пророческого указания, становится формой добровольной миграции, как это было в 1904 году и в последующие годы миграции.

 

 

АМЕРИКАНСКИЙ КОНТЕКСТ

 

       Молокане смотрели на свою жизнь в Соединённых Штатах Америки как на утопию — место назначения, где они рассчитывали осуществить свои мечты о свободе вероисповедания и сохранить культурную преемственность таким образом, чтобы она наилучшим образом отвечала их религиозным и социальным потребностям.

 

       Большинство молокан прибыли с плохим здоровьем, эмоционально истощённые после своей поездки, незнанием английского языка и финансовыми трудностями. Изначально у них были планы вернуться на постоянное жительство в страну, где они могли бы восстановить собственную жизнь, соответствующую их прежним социальным структурам и обычаям. Вместо этого они оказались привязаны к городской жизни в Лос-Анджелесе и Сан-Франциско — чтобы найти оплачиваемую работу, чтобы оплатить долги за поездки и собрать средства на покупку земли.

 

       Несмотря на трудности, с которыми они столкнулись во время миграции, им повезло: они поселились в одном из районов Лос-Анджелеса, где преподобный Бартлетт из Вифлеемского института взял их под свое крыло и стал их наставником. Преподобный Бартлетт рассказал о своей встрече с молоканами следующее: "Однажды ясным зимним утром 1905 года, когда я шел по улице возле Вифлеемского института, государственной церкви, я увидел много новых и странных людей, русских крестьян, как выяснилось позже. Они казались спокойными, трудолюбивыми, исполненными достоинства, занятыми своими делами. Я говорил с ними на языке жестов, приглашая их прийти в мою церковь. За короткое время эти люди стали объектом пристального внимания соседей". В 1906 году преподобный Бартлетт выделил им здание для церкви и в течение многих лет поддерживал отношения с молоканами и помогал им в их стремлении обосноваться в Лос-Анджелесе.

 

       Растущая молоканская община в Лос-Анджелесе не только сталкивалась с трудностями при ведении переговоров о разногласиях с принимающим обществом, им также приходилось преодолевать многочисленные разногласия между собственными молоканскими общинами и различными подгруппами. В течение многих лет вынужденная внутренняя миграция в России в изолированные регионы и другие пункты назначения часто приводит к тому, что в этих маленьких группах сложились различные социальные и религиозные обычаи. Эти различия стали заметны после их воссоединения в Калифорнии, где они жили в тесном контакте, что и являлось источником внутренней напряжённости.

 

       В первые годы жизни в русском городке Лос-Анджелеса многие молокане объединялись в церковные объединения в зависимости от города, из которого они мигрировали. Например, члены Салимской церкви были родом из с. Салима, что в районе г. Карс, Турция. Также были церковь Дарачичак (Армения), Ахтинская церковь (Армения), одна из Баку (Азербайджан), Ашхабадская церковь (Туркменистан) и др. В некоторых случаях они собирались в соответствии с семейными группировками, например, Тикуновская церковь.

 

       Собрания в церковных группах в соответствие региону происхождения было одним из способов, с помощью которого молокане пытались свести к минимуму трения во время церковных служб, поскольку каждая группа продолжала заниматься региональными практиками, которые они выработали за годы, проведённые в изоляции друг от друга.

 

       В 1932 году молокане в Лос-Анджелесе решили, что им необходимо воссоединиться, чтобы укрепить "веру в то, что они должны жить вместе, чтобы приветствовать Христа, когда Он вернётся". Три молоканские церкви (Салимская, Александровская и Кармолинская) объединились для строительства большого церковного здания и образовали Первую объединённую христианскую молоканскую церковь духовных прыгунов, широко известную как "Большая церковь".

 

       В первые годы своего пребывания в Соединённых Штатах Америки молоканские старцычасто посещали пятидесятнические церкви и рассказывали о молоканстве. Это, по-видимому, было усилиями по продолжению их прежней деятельности по распространению своей религии и обращению в свою веру. Как упоминалось ранее, молокане были признаны одним из ведущих евангельских сектантских общин в России с 1750 по 1900 год. Поскольку они активно обращали в свою веру и принимали новых членов до своей эмиграции из России в 1904 году, то у них была расширяющаяся социальная база. Экзогамия, по-видимому, не запрещалась ни в одном из изученных мною текстов.

 

       Второе же поколение молокан в Лос-Анджелесе быстро ассимилировалось в обществе в целом и многие молодые молокане стали не только брать в брачные партнёры из немолоканских общин, но и стали оставлять молоканство. Мигранты первого поколения начали искать способы поддержания социальной сплочённости среди своей молодёжи. Они создали Объединённую молоканскую христианскую Ассоциации (UMCA) в 1926 году с целью обеспечения своей молодёжи частным пространством для отдыха, обучения на русском языке и увековечения памяти молоканской веры. В UMCA был спортивный зал для проведения спортивных мероприятий, классы для изучения Библии и русского языка, зал для собраний во время церковных служб и свадебных торжеств, кухня, библиотека и типография для создания внутренной новостной рассылки.

 

       Алекс сообщил мне, что во времена его юности в Калифорнии молокане соглашались на смешанные браки при условии присоединения человека к молоканскоиу собранию. Он сказал, что разногласия обычно возникали, когда мать-молоканка хотела продолжать растить своих детей в молоканской вере, а муж, не являющийся молоканином, возражал, что приводило к высокому уровню разводов.

 

       Алекс говорит, что многие люди, которые вышли за пределы общины, в течение ряда лет в конце концов возвращались, потому что они пропустилиобщение. Многие доверительно сообщили ему, что они думали, что будет лучше вступать в брак внутри молоканской веры. Часто матери-молоканки, вышедшие замуж, возвращались в свои родительские дома, чтобы растить своих детей в молоканской общине. Мужья, желающие стать частью молоканской церкви, как правило, принимались, если они показывали приверженность молоканским идеалам и практикам.

 

       Многие из этих вступающих в брак партнёров, как правило, привносили некоторые из своих прежних убеждений ипрактик, вызывающие смешение религиозных верований и обрядов. Поскольку молокане хотели сохранить свою культуру и религиозные верования в Соединённых Штатах Америки, они в конце концов стали избегать смешанных браков и обращения в свою веру, поскольку эти новые практики часто приводили к внедрению в их религию чуждых верований.

 

       Для усиления эндогамии в наше время молокане ссылаются на свою связь с иудаизмом в том смысле, что некоторые считают, что они произошли из колена Иудина. Поскольку евреи практиковали заключение браков внутри своих племён, многие молокане поощряют своих детей искать партнеров для брака в своей собственной религиозной общине.

 

       Прозелитизм и смешанные браки по-прежнему остаются темами для обсуждения. Постоянное число молодых людей, покидающих молоканские общины, является постоянным источником беспокойства для тех, кто верит в правильность сохранения религии в её русской форме.

 

       Когда молокане переставали проповедовать и укреплять эндогамию, они продолжали терять своих молодых членов, что приводило к проблеме доступности брачных партнеров. Поэтому молоканские старцы поощряли эндогамию среди молодёжи. Например, для родителей первого поколения в Австралии было обычной практикой решительно поощрять своих детей к поиску брачных партнёров-молокан, для чего они либо сами переезжают обратно в Соединённые Штаты Америки, либо отправляют туда своих детей, чтобы обеспечить иммолоканское социальное окружение. В некоторых случаях мужчины-молокане знакомились сженщинами-молоканками, проживающими в Армении, или уже переехавшими из Армении в Южную Австралию, что приводило к романтическим отношениям по переписке или мгновенному "да" в ответ на предложение руки и сердца без предварительного знакомства.

       Молокане выбрали Соединённые Штаты Америки в качестве своего нового дома, потому что  дипломаты пообещали им полную свободу вероисповедания. Однако на практике в этом было отказано.

 

       В некоторых общинах родителям сказали, что если их дети не отдадут честьАмериканскому флагу в школе, их детей заберут из семейного дома и поместят в хорошие американские дома, где они научились бы быть хорошими американскими гражданами. Их ожидание исповедовать свою религию в полной свободе было быстро заменено требованием американских властей соблюдать американские верования и социальные практики. Молокане в Калифорнии оказались в трудном положении — ситуация, аналогичная той, с которой они столкнулись в России, где Православная церковь отбирала детей у родителей во время русификации, предпринятой Петром Великим, в котором царь пытался создать однородное общество на территории Российской Империи. От них требовали соблюдения социальных и религиозных норм принимающего общества в ущерб их религиозным убеждениям и культурной самобытности — и они чувствовали себя бесправными. Люди восприняли это как трогательный факт напоминания о том, что история повторяется и что молокане всегда должны быть бдительны в отношении государственных органов в их стремление посягать на их религиозные убеждения.

 

       Споры, связанные с патриотизмом по отношению к принимающему обществу, не прекратились ив 1920-е годы. Патриотизм по отношению к своей стране как акт нелояльности к Богу всё ещё оставался проблемой в 1960-х и 1970-х годах и повлиял на Норин. Норин выросла в Кермане, штат Калифорния, в очень консервативной семье максимистов. Она является потомком одного из мужчин из Аризоны, которые были заключены в тюрьму во время Первой мировой войны.   

 

       Самое важное религиозное учение в семье Норин заключается в том, что ничто не является важнее Бога, и это привело к разногласиям с учителями в местной американской школе, потому что существовало требование отдать честь Американскому флагу и дать клятву верности Американскому правительству. Она рассказывала, что её семье не разрешалось участвовать в нескольких общественных мероприятиях, в которых могли участвовать большинство семей её одноклассников. В детстве они были ограничены в своём участии из-за строгих диетических правил. Во всём классе было всего два человека, которые приносили свои школьные обеды в бумажных пакетах, в то время как все остальные ели в кафетерии. Она стала единственным ребёнком в школе, которому разрешалось не отдавать честь флагу. Она чувствовала себя очень неловко. Разные люди дразнили её семью и называли русскими коммунистами, люди смеялись над её отцом, потому что у него была борода.

 

       Я спросила, заставляют ли люди чувствовать её себя антиамериканкой из-за того, что она отказывается отдавать честь флагу. Она ответила: "Да, они были настроены очень антиамерикански и хотели, чтобы я отдала честь флагу и бросила вызов своему отцу, но мне было очень трудно это сделать, потому что он был моим отцом, и я равнялась на него. Это была борьба за то, чтобы дома меня учили уважать моих родителей и мою религию, но в школе меня учили это не делать".

 

       Другие социальные проблемы были источником разочарования для молокан в первые годы их жизни. Молокане ценили один набор социальных норм (верность Богу выше, чем нации или государству, аскетический образ жизни, послушание родителям), а принимающее общество ценило другие нормы более высоко (патриотизм и ассимиляцию). Для молокан верность государству была формой отрицания Бога, тогда как государство требовало от них совершения действий, противоречащих их религиозным убеждениям.

 

       Опыт миграции и расселения молокан сильно отличался, когда они переезжали из Соединённых Штатов Америки в Австралию в 1964 году. Миграция из России была проведена в срочном порядке, чтобы избежать преследований и добиться свободы вероисповедания и чтобы избежать надвигающихся социальных потрясений. Отдельные лица и семьи прибыли в Соединённые Штаты Америки, разорившись экономически и эмоционально. Многие желали вернуться в Россию, хотя лишь немногие воспользовались этой возможностью, поскольку большинство перестало доверять Российскому правительству. Напротив, многие из первых молоканских мигрантов, прибывших в Австралию, получили государственную поддержку, им оказали содействие в проезде, они не подвергались никаким преследованиям со стороны правительства. Они прибыли в страну, где они могли говорить на привычном языке, имели образование и профессиональную подготовку и навыки, которые они легко усваивали, что позволяло им свободно поддерживать контакт со своими  родственниками.

 

       Как упоминалось ранее, молокане были разочарованы упадком своей религиозной общины в Соединённых Штатах Америки. Второе, третье и четвертое поколение молокан не придерживалось культуры своих предков. Даже больше настораживало то, что они меняли свои убеждения в отношении пацифизма и военной службы на принятие концепции "справедливой войны". Старцы проводили время, организуя молитвы за отпадших с целью поиска духовного руководства через пророчество о том, как сохранить молодёжьверной своим религиозным взглядам на пацифизм, предотвратить дальнейшую культурную эрозию и сохранить свою молоканскую культуру. Решение, казалось, заключалось в выходе из Соединённых Штатов Америки и переезде в другую страну, где было бы легче воссоздатьих самобытную культуру.

 

 

АВСТРАЛИЙСКИЙ КОНТЕКСТ

 

       Первый переезд в Австралию был совершен в 1964 году в ответ на пророчества, сделанные в Калифорнии о надвигающихся социальных волнениях среди молокан. Однако в день отъезда в путешествие отправились только восемь семей. Согласно рассказам Алекса, все, кто передумали, ссылались на то, что они имели обязательства перед своими престарелыми родителями, или чтобы держать своих детей в более многочисленной молоканской общине ради перспектив вступления в брак, или не следовать за радикалами, которые возглавилидвижение.

 

       Первые восемь семей первоначально поселились в Наннапе, Западная Австралия (который находится примерно в 310 километрах к югу от Перта), а затем переехали в Банбери (который находитсяпримерно в 200 километрах к югу от Перта), чтобы найти постоянную работу. В конце концов из Соединённых Штатов переехала ещё одна группа мигрантов-молокан из Америки и поселился в Хоршеме, Южная Австралия. Это сообщество в конечном счёте переехало в Аделаиду также с целью получения постоянной работы. Как только население общины в Аделаиде стало больше, чем в Западной Австралии, то туда переехали целые семьи.

 

       Миграция в Австралию и из Австралии происходит непрерывно с 1964 года. Кризис произошёл в 1987-1988 годах, когда десять семей из Западной Австралии вернулись в Америку или переехали в Южную Австралию, разочарованные низким уровнем притока иммигрантов из молокан. Этот шаг самым серьёзным образом сказался на реформированных молоканах, чья группа распалась из-за того, что многие из её членов разъехались. Оставшиеся члены либо перестали посещать молоканские церкви, либо были вынуждены отправиться в Веллингтон-Миллс (который находится примерно в 40 километрах к востоку от Банбери) или Ялингап (который находится примерно в 70 километрах к югу от Банбери) на церковные службы.

 

       За 40 лет пребывания в Австралии множество семей переехало из одной части Австралии в другую и Соединённые Штаты Америки, как правило, с целью остаться в более крупной и стабильной молоканской общине и обеспечить своим детям возможность иметь социальные контакты для вступления в брак в рамках молоканской веры. Чтобы обеспечитьсвоё культурное выживание в условиях ассимиляции, австралийские молокане продолжают поддерживать социальные связи и духовный опыт с общинами в Соединённых Штатах Америки, России, Армении, Азербайджане.

 

       Ещё одной важной стратегией культурного выживания является обмен устным опытом между поколениями. Родители Алекса переехали в Калифорнию в 1905 году, где они продолжали делить устный рассказ о жизни молокан в России. Алекс и его сверстники сохраняли эти истории живыми, рассказывая их в церкви, молоканских обществах и дома. После, переехав в Австралию, Алекс продолжил делиться своими знаниями об устной истории молокан с помощью рассказов о событиях, произошедших в России и Соединённых Штатах Америки.

 

       Как упоминалось ранее, соприкосновение с окружающей средой и культурой, которыеотличаются от домашней среды и культуры мигранта, заставляет мигрантов думать о том, почему в разных обществах существуют разные практики и ценности. Люди часто сталкиваются с необходимостью выбирать между отказом от своих убеждений и избеганиемоскорблять людей, которые не разделяют или не понимают их убеждений и практики, или,оставаясь верными своим собственным убеждениям, рискуя обидеть других. Таким образом, социальные взаимодействия на границах сообществ могут стать очагами напряжённости.

 

       Дилемма, связанная с миграцией и потерей тесных контактов с родной культурой, часто приводит к переплетению элементов родной и принимающей культур, а также к созданию транснациональной идентичности. Если молокане в Армении принимают чужих в свою веру, при этом сохраняя целостность своей религиозной культуры, то американские и австралийские молокане верят в сохранение своего статуса закрытой общины путем отказа от прозелитизма. Несмотря на это существенное различие, культурное сходство между армянскими, американскими и австралийскими молоканами помогает им сохранять социальную сплоченность.

 

на  Главную