Полина Матвеевна Сливкова
Формирование и анализ молоканских общин и их идентичности: австралийский опыт.
Глава 1: КТО ТАКИЕ МОЛОКАНЕ
ВСТУПЛЕНИЕ
В этой диссертации я исследую конструирование культурной идентичности молокан в обществе с точки зрения самих молокан (каковой я и являюсь). Я исследую, как молокане используют общую память и устную историю, историю преследований, страх потерять религию, внешнее осуждение, общие символы, духовность и дискурс — для создания идентичности и укрепления собственного сообщества.
Я выросла в Орегоне, Соединённые Штаты Америки, в 1960-х и 1970-х годах как ребёнок русских беженцев-молокан в первом поколении. Моя семья жила в сельской местности, и я часто подвергалась насмешкам со стороны американских детей на моё русское происхождение или на соблюдение моей семьёй ветхозаветных пищевых запретов. Меня даже обвиняли в том, что я коммунистка. Четверо из восьми моих учителей начальной школы и несколько учителей средней школы проявляли дискриминацию по отношению ко мне из-за моего русского происхождения. Я сочла это несправедливым, потому что воспринимала себя как обладателя двойного русско-американского менталитета, — но многочисленные американские ценности, которые я усвоила, не ценились моими учителями из-за моего русского происхождения.
Я расширила свой жизненный опыт, когда переехала в Калифорнию в возрасте 18 лет и поняла, что этническая напряжённость была обычным явлением. Мой опыт как представителя этнического меньшинства изменился, когда я в возрасте 20 лет переехала в Австралию, где многие австралийцы воспринимали меня как американку, а не как русскую, еврейку или коммунистку.
Во время учебы в бакалавриате по социологии я начала понимать, что мой опыт, связанный с этнической принадлежностью и миграцией, был обычным явлением среди членов различных групп в любом большом обществе. Я смогла осознать, что некоторые из проблем отцов и детей, испытываемых родителями и их детьми, были симптомами культурной напряжённости и желанием родителей внушить своим детям культуру своей Родины и личные ценности, в то время как у детей формировалась гибридная идентичность посредством их взаимодействия с принимающим обществом.
Я выбрала молокан в качестве общины для изучения формирования идентичности в мультикультурном обществе по нескольким причинам:
Во-первых, у них обширная история миграции (вынужденной и добровольной), которая охватывала несколько столетий и несколько континентов.
Во-вторых, они ранее не изучались в Австралии, равно как и их миграционный опыт в целом не изучался.
В-третьих, как местный антрополог, я чувствовала, что смогу вселить в них уверенность в участии в этом исследовательском проекте, т. е. то, что посторонним было бы трудно сделать, поскольку молоканское сообщество закрытое.
В-четвертых, я чувствовала, что мои знания и понимание сообщества помогут мне подготовить отчёт о молоканах, который они же и одобрили бы.
Я надеялась, что моё общение с молоканами на протяжении всего детства поможет мне в понимании молоканских верований и социального поведения. Однако я обнаружила, что многие волны миграции, различия между поколениями и подгруппами, а также моё ограниченное знакомство с историей молокан означало, что моя точка зрения на молокан была лишь обоснована с точки зрения той небольшой социальной ниши, которую я занимала в Орегонской молоканской общине.
ЦЕЛИ
Моё расследование формирования идентичности в молоканских общинах исследует несколько тем:
Во-первых, я рассматриваю межкультурную и внутрикультурную напряжённость, которая создает социальные границы между молоканами и обществом в целом, а также между молоканскими подгруппами.
Во-вторых, я исследую устную историю и устные традиции и показываю, как они функционируют для создания исторической и религиозной основы для молокан и как они развивают чувство общности. Я обращаю внимание на дискурс притеснения, преследования и миграции, которые, несмотря на идеологические и социальные различия между молоканскими общинами, объединяет их членов и определяет их как замкнутое сообщество.
В-третьих, я исследую религиозные и социальные явления в форме духовности и социальных взаимодействий, поскольку они способствуют развитию как индивидуальной, так и групповой идентичности.В-четвертых, я рассматриваю роль культурных представлений как средство для проведения традиционных ритуалов, которые необходимо практиковать, позволяя аспектам прошлого сохраняться в настоящем благодаря использованию общих символов. Эти общие символы могут принимать форму устных традиций и дискурса, культурной одежды, религиозных текстов и русских украшений для сохранения преимущественно русской этнической принадлежности молоканских общин.
Прежде чем представить свои выводы о современных молоканах в Австралии, необходимо представить краткую историческую справку о молоканах. Это необходимо, потому что молокане воспринимают себя потомками духовной общины с древним происхождением, миссия которой заключается в сохранении "веры своих предков". По сути, молоканская община XXI века формирует свою культурную идентичность, изучая историю и отождествляя себя с историческими или мифическими сообществами прошлого.
КТО ТАКИЕ МОЛОКАНЕ?
Духовные христиане, предшественники молокан, подвергались преследованиям в 1600-х годах в России при Петре Великом. Название "молокане" было официально введено в обиход в середине 1700-х годов Русской православной церковью. Название молокане произошло от слова "молоко", в данном случае означает "пьющие молоко". Это уничижительное название молокане получили от русского Православного духовенства, потому что они не воздерживались от употребления молока во время Великого поста. Молокане, однако, восприняли это название и придали ему новое значение, говоря, что читать Священное Писание — это то же самое, что "пить духовное молоко". Они были представлены многими общинами в России до момента их изгнания в Армению, Азербайджан и Грузию в 1839 году.
Молоканские церкви характеризуются религиозной структурой, состоящей из мирян-служителей, старцев и пророков, — как это и принято в традиционных патриархальных социальных обществах. Церковная должность делегируется в силу возраста, авторитета или помазания Святым Духом. Молокане — это харизматическая община, подобная пятидесятникам и анабаптистам, с акцентом на следование пророческим наставлениям, а не указам религиозных или государственных органов. Они представляют собой совокупность церквей без единой формальной церковной иерархии. Отдельные церкви сотрудничают с другими церквями для поддержания набора стандартизированных социальных ценностей и практик.
Во время своего постоянного проживания в России те молокане, которые жили во внутренних районах, организовали свою собственную хозяйственную и общественную жизнь, религиозное богослужение и социальное взаимодействие в форме коллективных хозяйств или деревень, где они практиковали общинную форму помощи для обеспечения благосостояния членов. Автономный характер их религиозных убеждений и их социальная независимость привели их (как и других сектантов) в немилость у Российской монархии, Православной церкви и коммунистического правительства и привели к жестоким преследованиям.
РАННЕЕ МОЛОКАНСТВО
Большинство подгрупп придерживаются мифа о происхождении молокан, в центре которого история о том, как монголы пытались захватить один из городов примерно в 400 километрах к юго-востоку от Москвы в 1250 году н. э. Монголы потерпели неудачу и назвали город Тамбов (т. е."там Бог") в знак уважения, поскольку они верили, что город находится под защитой Бога. В это время две группы людей населяли этот район: "свободные духом" люди, которые стали духовными христианами, и "борцы с духом", которые стали духоборами.
Молокане через "свободных духом" тамбовчан связывают себя с ранней христианской церковью. Молоканские тексты ссылаются на Священное Писание, в котором Сын (Иисус Христос) проживет 400 лет. Хотя Христос в буквальном смысле не прожил 400 лет, истинная христианская Церковь (образное представление Христа) просуществовала до появления Вселенских соборов в 325 году н. э. Когда Вселенские соборы стремились стандартизировать и объединить учения Священного Писания, члены раннехристианской церкви стремились сохранению своей свободы толкования Священных Писаний. В это время "свободные духом" люди, или "истинно верующие" эмигрировали из Израиля и искали убежища в северном регионе, который, как считалось, был Россией. Молокане также верят, что связаны с коленами Израиля.
Официальным основателем духовного христианства, от которого произошло молоканство, был Семён Уклеин. Он подготовил книгу обрядов и подкрепил каждый из них отрывками из Священных Писаний. Он верил, что человек может прийти к истине посредством своих собственных рассуждений, используя доступные ему источники. В книге обрядов Уклеина также говорится, что "истинные христиане должны быть свободными и независимыми от любых человеческих законов и ограничений. Не должно быть никакой власти над народом, в котором утвердилось учение Христа".
Уклеин полагал, что люди, связанные учением Христа, не нуждаются в руководстве государства или официальной Церкви, но неприятие указов Православной церкви привело к карательным действиям со стороны властей Российской монархии.
В начале 1700-х годов Православная церковь пыталась сохранить контроль над сектантами, поддерживая политику Петра Великого. В 1718 году Петр Великий издал указ, объявляющий вне закона все другие религии и заставляющий людей посещать Православную церковь. Гонения продолжались примерно с 1718 по 1805 год, последние тридцать лет были самыми жестокими.
Духовные христиане продолжали соблюдение законов Ветхого Завета в части еды и Божьих праздников и отвергли православные постные дни. В результате нежелания этой конкретной группы духовных христиан подчиниться велениям Православной Церкви, по части касания постных дней, группа получила прозвище "молокан" (смысл "молокопьяницы").
ПОДГРУППЫ
Хотя современные молоканские старцы часто пропагандируют молоканскую общину как этнически однородную общину "чисто" русского происхождения, чтобы поддержать практику эндогамии, они, по сути, представляют собой смесь людей различного этнического происхождения. Молокане достигли этой "расовой чистоты", связав свою религиозную общину с мифическим сообществом "свободных духом" людей, проживавших в Тамбове.
Неоднородность молоканской общины подтверждается тем фактом, что молокане когда-то были самой быстрорастущей евангельской религией в России, которые превратили свои периоды изгнания в возможность обратить других в свою религию.
Главной объединяющей темой, характеризующей формирование идентичности в молоканской общине, является общий дискурс об их преследовании со стороны правительства, военной или тайной полиции. Эта история преследований способствовала возникновению замкнутого характера сообщества. Для них характерен страх перед посторонними, раскрытие и искажение информации о них и даже подозрение в нестандартных мотивах собстсвенных членов.
В молоканских общинах по всему миру насчитывается 19 подгрупп. Андрей Коновалов (США) определил шестнадцать из этих классификаций на своем веб-сайте Molokan News (в наст. время — Molokane.org). В ходе своих исследований я добавила классификации молокан по происхождению, т. е. молокан, порвавших с молоканством, но сохраняющим молоканские установки, а также де-факто молокане и возвращенцы.
ПОДГРУППЫ МОЛОКАН В АВСТРАЛИИ
Молокане — это первоначальная формализованная религия, которая сформировалась из духовных христиан. Они были последователями Семёна Матвеевича Уклеина, который был евангельским проповедником в России. Название "молокане" появилось около 1765 года.
Молокане по происхождению происходят от реформированных молокан. В Западной Австралии большинство официально покинуло молоканскую общину, присоединившись к немолоканским церквям, или неофициально приняв экзогамию и перестав посещать церковные службы. Они признают родовые связи с молоканской общиной, были воспитаны как молокане и до сих пор поддерживают контакты с другими молоканами. Многие из этих молокан по происхождению стремятся вернуться к обычаям "свободных духом" жителей Тамбова, города, расположенного примерно в 400 км к юго-востоку от Москвы, до того, как они стали известны как молокане.
Прыгуны — это ответвление молокан, которое возникло как группа в 1833 году, когда некоторые молокане с субботы перешли на воскресенье и "прыгали", "скакали в припрыжку", "танцевали", "гарцевали" в Святом Духе. По какой-то причине термин "прыгуны" сохранился. Они не признаются коренными молоканами. Российская перепись населения считает прыгунов отдельной сектой от молокан.
Максимисты — это ответвление прыгунов, возникшее как группа в 1856 году и признавшие Максима Гавриловича Рудомёткина своим лидером. Они следуют его порядкам проведения религиозных служений и принимают его духовные учения.
Новый Сион является ответвлением максимистов, которые верят, что Рудомёткин будет их соискупителем вместе с Христом в Тысячелетнем Царстве.
Реформированные молокане — это американские молокане из подгрупп максимистов, прыгунов и постоянных, которые не принимают ни одно из учений Рудомёткина и включают английский язык во все аспекты своих церковных служб (пение, разговорную речь и молитвы). Они не придерживаются строго традиционной одежды, но объединены в церковь. Первая реформатская молоканская церковь была организована в Орегоне в 1980 году. Реформированные молокане принимают в свою церковь представителей более широких слоев общества. Американские максимисты избегают их как "не наших".
Реформированные молокане в Австралии перестали собираться как церковь, и многие вернулись в Соединённые Штаты Америки, чтобы сохранить участие в более крупной молоканской общине, поскольку это даёт доступ к большему количеству молокан и церквям с их разной степенью приверженности и терпимости. Некоторые вернулись к консерватизму и присоединились к церквям прыгунов или максимистов. Другие покинули молоканскую общину и стали молоканами наследия.
МОЛОКАНСКИЕ ПОДГРУППЫ НЕ В АВСТРАЛИИ
Армянские молокане — этнические армяне, которые перешли в подгруппы духовных и прыгунов. Некоторые армянские молокане мигрировали в Лос-Анджелес, Калифорния, вместе с прыгунами, но сформировали свою собственную общину.
Американские максимисты придерживаются протоколов религиозных служб, изложенных Максимом Гавриловичем Рудомёткиным. Американские максимисты отличаются от российских максимистов стилем прыжков и степенью подозрительности к посторонним. Американские максимисты прыгают с поднятыми двумя руками, в то время как русские максимисты прыгают с поднятой одной рукой. Российские максимисты менее подозрительны к посторонним, чем американские максимисты. Некоторые из наиболее ревностных русских максимистов сторонятся молокан.
Дышащие, по-видимому, являются ответвлением спиритуалов. Дышащие получают "духовный" кайф, дыша очень быстро и повышая рН крови за счет увеличения содержания CO2.
Общие молокане жили в самодостаточных и саморегулирующихся сообществах, подобных немецким меннонитам, которые жили на юге России.
Донские молокане были казаками, присоединившимися к молоканам. Не все донские молокане мигрировали в Закавказье в 1839 году. Многие донские молокане служили в армии, чтобы сохранить свой социально-экономический статус. Существует теория, что более быстрый ритм в пении американских прыгунов был заимствован из казачьего стиля.
Де-факто молокане всё ещё считают себя молоканами, и многие из них были посвящены в церковь в младенчестве. Однако они перестают участвовать в церковной жизни и церковных ритуалах из-за постоянного проживания в регионах (по работе или брачным обязательствам перед супругами-немолоканами), где нет молоканской церкви. Де-факто молокане часто возвращаются в молоканскую общину после выхода на пенсию или смерти своего супруга, чтобы прожить оставшиеся годы в молоканской общине и стремиться быть похороненными на молоканских кладбищах. Хотя они похоронены на молоканских кладбищах, они не получают окончательного благословения или "последних обрядов", предлагаемых на церковной службе.
Молокане-сухобаптисты присоединились к более организованным баптистам в Закавказье, но не приняли всё учение, особенно крещение погружением в воду.
Вернувшиеся молокане — это молокане, которые покинули молоканскую церковь и общину и утратили свою молоканскую идентичность, но возвращаются позже, стремясь возобновить участие в молоканской общине.
Субботствующие молокане были последователями Долматова, иудея (субботник, соблюдающий субботу, т. е. христианин, который хотел быть похожим на еврея). Долматов присоединился к Уклеину при условии, что молокане перестанут есть свинину. Они выродились в Америке в 1970-х годах.
Духовные молокане возникли на юге России в 1833 году. Считается, что на них оказали влияние проезжавшие мимо немецкие сектанты по пути на гору Арарат, чтобы встретиться с Христом в 1836 году. Духовные молокане принимают все святые дни Бога и Христа. У них есть пророки и провидцы, и они придерживаются компромиссной позиции между прыгунами/максимистами и коренными молоканами.
Крикуны или кричащие максимисты появились между 1985 и 1990 годами в Соединённых Штатах Америки. Многие молодые американские максимисты скорее быстро кричат, чем поют. Возможно, это повторное представление о "духовном подъёме", характерном для "дышащих".
Общество образованных молокан — это молокане, которые стремились получить высшее образование, чтобы углубить своё понимание христианства. К 1905 или 1910 году существовало три центра молоканского обучения и издательской деятельности: Астраханка (район Молочных вод, ныне Украина), Баку (Азербайджан) и Тбилиси (Грузия).
Воскресные молокане являются продолжением первоначальных молокан. Их также называют Постоянными.
Все члены подгрупп "прыгуны", "максимисты" и "Новый Сион" выполняют церковные ритуалы и произносят речи на русском языке, за исключением обращённых к молодежи выступлений на английском языке. Они строго придерживаются ношения традиционной одежды в церкви, включая требование, чтобы женщины носили головные уборы. И прыгуны, и максимисты верят в пророчество как в живое слово Божье.
ПРИМЕЧАНИЕ: Некоторые подгруппы были временной категорией. Молоканин мог временно присоединиться к баптистам, субботникам или православию, чтобы получить какое-то преимущество — проездные документы, легкий развод, избежать наказания, — а затем позже вернуться в свою первоначальную группу. Многие меняли группы по разным причинам.
В России фракционные группы внутри религиозной общины молокан признавали идеологические разногласия между собой и сохраняли определённую степень обособленности в повседневной жизни, живя в отдельных деревнях. Однако во время их ссылки в Закавказье в 1839 году они были отправлены как единая община, и часто ожидалось, что они будут жить в одной деревне. Это привело к усилению напряжённости в отношениях между постоянными, прыгунами и максимистами.
В Закавказье молоканские общины продолжали процветать и привлекали новообращённых из Русской православной церкви и армян. Исконные молокане, также и их новообращённые, вместе мигрировали в Америку в 1904 году. В течение жительства в Соединённых Штатах Америки молоканская община стала трансформироваться в закрытую или инкапсулированную общину, например, они прекратили свою внешнюю проповедническую деятельность, начали практиковать эндогамию, а их культурная идентичность стала отражать их русское происхождение. Они стали называться русскими молоканами.
Кроме старцев и пророков, молокане признают несколько мучеников, которые были заключены в тюрьму за распространение учений, противоречащих учениям Русской православной церкви. Одним из этих мучеников был Максим Гаврилович Рудомёткин. Во время своего заключения в тюрьме Рудомёткин писал письма своим последователям. Эти письма были тайно вывезены из России во время второй волны миграции одним из его последователей и собраны в книгу под названием "Утренняя звезда" (1915 г.). Эта книга была напечатана на русском языке и позже подарена Первой объединенной христианской молоканской церкви духовных прыгунов (широко известна как Большая церковь; названа так потому, что была объединением Салимской, Александровской и Карамолинской церквей) в Лос-Анджелесе за поддержку Святым Духом во время церковных служб.
Согласно устной истории, книга не была принята. Позже она была переименована в "Дух и Жизнь", отредактирована с целью удаления оскорбительных текстов, расширена за счёт включения писаний других молоканских пророков, и также напечатана на русском языке. Эта книга была принята Большой церковной конгрегацией и продолжала печататься на русском языке. Частичный английский перевод, известный как "Избранное" из книги "Дух и жизнь", был подготовлен Бирюковым в 1966 году; за ним последовала другая английская версия, известная как "Переводы из книги "Дух и жизнь", переведённая Пивоваровым в 1976 г.
Постоянные, реформированные молокане и молокане наследия придерживаются библейских Писаний и рассматривают "Дух и Жизнь" как еретический текст. Прыгуны объединили учения библейского писания с теми, которые имеются в книге "Духе и Жизнь" и соблюдают обряды, предписанные пророками в "Дух и Жизнь". Максимисты и их подгруппы (такие как Новый Сион) склонны рассматривать "Дух и Жизнь" как сакральный текст. Большинство молокан склонны ценить этот текст за его социальную и историческую значимость.
Верования и обычаи — не единственный способ, которым молокане определяют различия внутри своего общества. Другое различие связано с волной миграции, с которой связаны отдельные лица, и географическими местами, в которых они проживали. Географическое местоположение важно, поскольку устоявшиеся молоканские общины, расположенные недалеко от Москвы, были расформированы властями, а семьи и отдельные лица были сосланы в такие места, как Сибирь, Ростов-на-Дону, Мордовия, Оренбург, Самара, Амур, Армения, Грузия, Азербайджан, Туркменистан и Казахстан, где они жили среди людей других культур верований. Во время своего изгнания они принимали новообращённых из этих общин и осуществили культурную адаптацию, которая стала заметна, когда эти сообщества объединились в Соединённых Штатах Америки.
ВОЛНЫ МИГРАЦИИ И ГЕОГРАФИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ
Существует пять групп миграций, связанных с молоканской историей:
Первая группа миграций состояла из многочисленных внутренних миграций внутри России при Российской монархии, начавшихся в 1600-х годах, когда их все ещё называли духовными христианами.
Вторая серия миграций была транснациональной и началась в 1839 году, когда молокане были сосланы в Закавказье. Дальнейшие переселения из Закавказья продолжились в 1880-х годах в Туркменистан и Казахстан.
Третья группа включает миграции в Соединённые Штаты Америки в 1904, 1916 и 1945 годах.
Четвертая группа включает миграции из Соединённых Штатов Америки в Австралию в 1964 году и в Бразилию в 1970-х годах.
Пятая группа включает миграции из Армении в Соединённые Штаты Америки и Австралию в 1990-х годах.
Я разбиваю последние три группы миграции на волны миграции. Я называю потомков миграции 1904 года первой волной. Потомки миграции 1916 года упоминаются как вторая волна. Мигранты 1945 года из Ирана и их потомки упоминаются как третья волна. Мигранты 1964 года в Австралию и их потомки упоминаются как четвертая волна. Мигранты 1970-х годов, мигрировавшие в Бразилию, и их потомки относятся к пятой волне. Мигранты 1990-х годов, мигрировавшие из Армении, и их потомки относятся к шестой волне.
Рис. 1
Внутрироссийская миграция молокан.
Рис. 2
Международная миграция молокан
Потомки первой и второй волн считают своих предков истинно верующими, потому что они действовали в соответствии с пророчествами и покинули Россию до революции 1917 года. Многие потомки первой и второй волн миграции часто смотрят на участников последующих миграций как на неверующих за то, что они не последовали за ранними пророками. Эта напряжённость была заметна для меня во время моего визита в Южную Австралию в сентябре 2004 года, когда у меня была возможность встретиться с армянской семьёй шестой волны.
Джордж (шестая волна, первое поколение, максимист, Южная Австралия) продолжил своё образование после прибытия в Австралию, изучая английский язык и учась в университете. Он сообщил, что в его церкви некоторые максимисты первой волны и второй волны произносят речи на английском языке с целью дискриминации против армян-молокан, многие из которых очень плохо говорят по-английски или вообще не говорят. Во время этих выступлений ораторы информируют молодёжь о том, что вера армян-молокан не такая глубокая и правильная, как у мигрантов первой и второй волны, потому что они не поверили в пророков и остались в Армении. Джордж сообщил мне, что он бросил вызов одному из этих ораторов и попросил его произнести ту же речь по-русски, чтобы армянские молокане могли бы, по крайней мере, ответить на обвинения.
В феврале 2006 года мне сообщили, что армянские молокане в Аделаиде планировали отделиться от церкви, которую они посещали, чтобы сформировать свою собственную общину, состоящую в основном из армянских молокан.
По возвращении в Западную Австралию я встретилась с Деборой (первая волна, третье поколение, молокане по происхождению, Западная Австралия) и поделилась некоторыми впечатлениями, которые я получила во время моей поездки в Аделаиду. Я также рассказала Деборе и её мужу о разговоре с Джорджем, потому что они проявили живой интерес к религии и истории молокан и осведомлены о многих напряжённых отношениях в религиозной общине.
Рассказ о дискриминации по отношению к армянам напомнил Деборе о другом различии внутри молокан первой и второй волны: те, кто смог обосноваться в США, и те, кто был вынужден обосноваться в Мексике. Часть молокан не были допущены в Соединённые Штаты Америки, потому что у них был туберкулёз, больное зрение или другие физические недуги, поэтому они были перенаправлены в Мексику, где сформировали собственную колонию. Дебора заявила, что существует клеймо позора, связанное с любым, кто связан с колониями в Мексике, и что к ним относятся как к низшему классу молокан.
Из-за их обширной истории миграции в пределах России в 1800-х годах и нескольких волн транснациональной миграции в 1900-х годах различные молоканские общины развили различия в своих социальных установках, практиках, ценностях и приоритетах. Молокане обнаружили, что им самим трудно примирить эти различия, когда они объединились в одну общину в Лос-Анджелесе. Эти трения вновь возникли, когда армянские молокане шестой волны мигрировали и присоединились к молоканам в США и Австралии в 1990-х годах.
В то время как молоканская община испытывает раскол в результате прохождения различных волн миграции, членства в подгруппах и проживания в разных региональных местах, в ней также существует солидарность благодаря общим верованиям, духовности и истории.
Многие молокане связывают свои фамилии с еврейским происхождением. Одна из семей, которые я посетила в Аделаиде, сообщила мне, что несколько молоканских пророков (некоторые приходились им родственниками) были евреями, которые присоединились к молоканской религии. Эта семья верила, что они были связаны с иудаизмом через своих предшественников. Они отметили, что существовало несколько фамилий молокан еврейского происхождения. Эта семья была очень сильна в учении Ветхого Завета, которое отражало их еврейское происхождение.
АВСТРАЛИЙСКИЕ МОЛОКАНЕ
Моё исследование сосредоточено на аспектах формирования идентичности в двух молоканских общинах в Австралии, а именно — в Аделаиде, Южная Австралия, и на юго-западе Западной Австралии. В Южной Австралии насчитывается около 100 семей, а в Западной Австралии — 25 семей. Здесь есть три церкви максимистов и две прыгунские церкви в Южной Австралии.
В первые годы в Западной Австралии была одна молоканская церковь, членами которой были в основном максимисты. Географически большинство людей были рассеяны по обширной территории, и собралась небольшая группа максимистов. Изменения начали происходить в 1975 году, когда некоторые члены церкви решили ввести английский язык в богослужения. Это создало раскол в сообществе и привело к формированию двух новых церквей. В конечном итоге сформировалсь и третью церковь.
Богослужения проводились в городах Перте и Ватерлоо (примерно в 180 километрахк югу от Перта) поочередно в течение нескольких недель. Эта группа распалась к середине 1980-х годов, поскольку некоторые люди вернулись в США, другие выбрали консерватизм и переехали в Южную Австралию, а третьи стали молоканами наследия.
Западноавстралийская община в настоящее время состоит из двух церквей, которые в основном являются максимистскими, одна из которых более либеральна в своих социальных контактах, чем другая. В то время как молоканское население в Австралии разделено на небольшие церковные группы, отличающиеся друг от друга социальными, политическими или религиозными разногласиями, они по-прежнему объединены несколькими общепринятыми молоканскими верованиями.
ОСНОВНОЙ ПРИНЦИП МОЛОКАНСКОЙ ДУХОВНОСТИ
Ключевыми чертами всех молоканских подгрупп являются их вера в Христианство, в силу Святого Духа и в то, что они руководствуются пророчеством.
Первоначальное духовное христианство определялось как прямое поклонение Богу без каких-либо посредников, т. е. возможность общаться с Богом через Святого Духа, а также отсутствие необходимости в Церкви (как религиозном институте). Евангелие (как письменное Слово Божье) рассматривалось как посредник между человеком и Богом.
Концепция поклонения в духе и истине, которая позволяла людям создавать личные отношения с Богом и следовать своей собственной совести, а не указаниям церкви, была введена М. С. Далматовым в 1700-х годах. Это препятствовало усилиям Петра Великого по созданию единой, европеизированной России. Свобода вероисповедания не была правом человека в этот период в России, она была эквивалентна исповеданию ереси и восстанию против монархии и, следовательно, каралась смертной казнью.
Поскольку молокане приняли духовное христианство Далматова, то они имеют долгую историю преследований при Российской власти. Преследование всех христиан продолжалось и при коммунизме, который пропагандировал атеизм.
Согласно одному из верований духовного христианства, Святой Дух даёт назидание людям через пророчества и видения. Это руководство доступно всем людям и передаётся не через "авторитетные" фигуры в церковной иерархии.
Люди признаются в качестве пророков и духовных работников, если они проявили умение работать в таком качестве. Основная трудность, возникающая в связи с этим явлением, заключается в неправильном понимании пророчества людьми или даже в явном злоупотреблении пророком доверием людей к его честности. Поэтому молокане иной раз подвергают перекрестному допросу любого пророка (т. е. "испытывают дух"), который "в духе" предлагает серьёзные перемены. Таким образом, выбор принять пророческое изречение всегда остаётся за человеком, получающим сообщение. Во многих случаях, однако, члены общины предпочитали не принимать наставления, переданные им их пророками и духовными работниками.
Молокане также известны своей практикой пацифизма. Они строго буквально переводят христианскую и библейскую пятую заповедь и верят, что человечество не должно убивать друг друга, поскольку все люди созданы по образу Божьему. С момента зарождения молоканства отказ от участия в войне или военном конфликте по соображениям совести был источником разногласий между молоканами и различными государственными органами, которые заканивались преследованиями и тюремным заключением.
Большинство молоканских церквей индивидуально определяют степень своей приверженности к догмам, ритуалам, социальным практикам или вере в пророчества. Принадлежность к церкви или общение с членами церкви, практика которых отличается от других церквей, могут создавать социальную дистанцию между людьми и вызывать подозрения относительно мотивов действий людей. Во время одного из моих визитов в Южную Австралию кто-то поделился рассказом, в котором одна из церквей прыгунов пыталась ввести вино в пасхальную трапезу. Максимисты не одобрили такое нововведение и применили социальное давление для прекращения этой практики. Т. к. прыгуны придерживались эндогамии и ценили связи с максимистами (как источник брачных партнёров для своих детей), то они уступили давлению.
Молоканские старцы и пресвитеры не имеют официальную власть над своей паствой, однако большинство молокан чувствуют, что старцы и пресвитеры делают больше, чем просто содействуют церковным службам. Мужчины часто собираются с пресвитером и старцами, чтобы обсудить вопросы, имеющие религиозное или социальное значение в местной церковной общине. Также старцы и пресвитеры местной церковной общины поддерживают связь со старцами и пресвитерами других церквей по вопросам, затрагивающим все молоканские общины. Несмотря на тенденцию к тому, что церкви проводят консультации с целью достижения консенсуса, общее соглашение не всегда достигается, и отдельные церковные общины, как правило, придерживаются различной степени приверженности религиозным и социальным практикам.
Иногда различия в религиозных верованиях или социальной практике настолько велики, что отдельные церкви могут разделиться на две или три церкви поменьше. Иногда люди покидают религию, несмотря на то, что их уход причиняет им сильную боль. Я заметила, что отдельные молокане подвергаются маргинализации (нахождение вне системы, на границе между двумя и более социальными группами), когда они отклоняются от норм своего общества в попытке удовлетворить личные потребности или преследовать индивидуалистические цели. Некоторые остаются в обществе, но живут на периферии сообщества, в то время как другие полностью покидают общество. В большинстве случаев возникает чувство горечи по отношению к обществу за то, что оно не учитывает их "отличия" или не ценит то, что они могли предложить обществу. Некоторые из моих респондентов, которые живут на периферии общества, выражали целый спектр эмоций по поводу того, что его маргинализировали или исключили. В то время как я сочувствовала людям, которые чувствовали, что их оскорбили, я старалась не принимать чью-либо сторону в жалобах, поскольку моей задачей было наблюдать и анализировать.
Проблема соответствия и непохожести затрагивает и меня лично и влияет на мою способность работать антропологом несколькими способами. Мой муж подпадает под категорию молокан по происхождению, а моя мать — из постоянных; это ставит меня под подозрение как со стороны прыгунов, так и со стороны максимистов. Однако мой отец — прыгун, и это позволяет прыгунам легче принять меня. Молокане по происхождению и реформированные молокане относятся ко мне с некоторым подозрением из-за моих связей с прыгунами, а также и потому, что у меня есть братья и сёстры, которые принадлежат к фракции максимистов. Я обнаружила, что когда кто-то из другой фракции чувствует, что может доверять мне, тогда у него есть тенденция действовать в качестве наставника и стремлением ввести меня в свой круг общения.
Поскольку молоканское общество состоит из разных подгрупп и более мелких географических сообществ, вопрос о взаимоотношениях с различными учёными-исследователями является сложной проблемой для молокан. Предыдущие антропологи (по методологическим соображениям) имели тенденцию рассматривать небольшие сегменты сообщества, при этом делали заявления о том, что необследованные члены сообщества были однородны с опрошенными. Однако большинство опрошенных мною молокан были обеспокоены тем, как антропологи классифицируют их религиозные сообщества. Они беспокоились, что их назовут культом, а не религией или сектантами. Они задавались вопросом, почему их считают примитивными, отсталыми, невежественными, суеверными, и как это скажется на них в условиях социальных волнений или повышенной политической слежки?
Большинство молокан считают себя истинной религией в том смысле, что они были юридически признаны религией в России. По словам советского социолога Александра Клибанова, они не были временной группой, поскольку были юридически признаны сектой в России с 6 апреля 1819 года. Знание того, что они получили юридическое признание в России и были крупным общественным движением по всей России, позволяет им мириться с тем, что они являются религиозным меньшинством.
Молокане не возражают, чтобы их называли сектантами, потому что они выступали в оппозиции к Русской православной церкви, к коррупции и злоупотреблению властью среди церковных служителей, свидетелями которых они были. После их миграции в Соединённые Штаты Америки в 1904 году они продолжали сохранять свой сектантский статус вплоть до 1973 года. После этого, из-за своего опыта с распадом их социальной сплочённости и подростковой преступностью в Лос-Анджелесе и Сан-Франциско, многие молокане пытались создать собственные общины в качестве средства сохранения культурной преемственности. По прибытии в Австралию в 1964 году молокан всё ещё называли русской сектой.
Молоканские собрания имеют определённую форму неформальной социальной иерархии, имеют социальные кодексы, которых они придерживаются, и у них есть "постоянная" социальная база в том смысле, что фамилии могут быть прослежены на протяжении нескольких сотен лет. Они считают себя выжившим остатком религии, члены которой подвергались преследованиям и массовым казням.
Пророки являются основным источником вдохновляющего лидерства в религии молокан, но они не занимают "должности" или не обладают такой властью, как пресвитеры и старцы. На самом деле, пресвитеры и старцы обычно проверяют пророков или бросают им вызов, чтобы убедиться в достоверности их духовных деяний.
Молокане, которые хотят практиковать эндогамию, поддерживают социальные нормы поведения в своих общинах, чтобы не стать предметом сплетен. Молоканское общество использует страх сплетни для поддержания соответствия собственным социальным кодексам. Пример, когда боязнь стать объектом сплетни диктует социальное поведение, произошёл в Южной Австралии, когда зрелая, но ещё далеко не пожилая молоканка с детьми стала вдовой. Она сообщила мне, что к ней обратилась жена пресвитера, чтобы проинформировать её о надлежащем поведении в обществе, особенно в присутствии мужчин. Даже родственники мужского пола, которые намного старше её, выразили ей обеспокоенность по поводу того, что их могут увидеть в её присутствии или посетить её дом без присутствия других супружеских пар.
В коммерческом и экономическом плане молокане всегда участвовали в жизни общества в целом, за исключением случаев, когда они были географически изолированы в России. После своей миграции в Соединённые Штаты Америки они добровольно стремились создавать изолированные общины, чтобы избежать пагубного влияния крупных городских центров, такие как Лос-Анджелес и Сан-Франциско, но они просуществовали недолго, и члены сообщества обычно возвращались в городские центры по экономическим причинам.
Хотя социальные взаимодействия в молоканской общине осложняются множеством подгрупп, волнами миграции, региональными сообществами, гендерными конструкциями, вопросами конформизма и различной степенью приверженности догмам, их объединяет общая символическая связь с мифической общиной предков. Эта связь обеспечивает им общую цель — сохранять память о доблести своих предков.
на Главную